Библиогеография Елены Юровой

Есть наука «биогеография», но в названии этого интервью родилось новое слово, которое возникло спонтанно в ходе беседы с Еленой Борисовной Юровой, Библиотекарем с большой буквы, известным в городе человеком. Не каждый выдержит её каждодневный рабочий график, да и дорога, приведшая Елену Борисовну в Воскресенск, тоже была непроста.

— Елена Борисовна, я была уверена, что Вы – местная уроженка, и вдруг узнаю вещи совершенно неожиданные.

— Я считаю себя родом из Севастополя, и родня у меня сейчас тоже живёт там. Но жизнь моя не текла спокойно, с детства удалось поколесить по стране, есть что вспомнить. Мой отец служил военным, и большую часть детства я провела на Дальнем Востоке, в «Богом забытой», как иногда говорили, Советской Гавани. Место удивительное, хотя климат уж очень непредсказуемый, часто просто «гнилой». Именно лето там было особенно неудачным. Зима же – солнечной, а весна и осень – вообще роскошные.

— Жили в военной части?

— Нет, в поселке с красивым названием «Майский». Советская Гавань чем-то напоминала Воскресенск, поскольку состояла из нескольких относительно обособленных частей – посёлков. Сообщение было автобусное, хотя дороги иногда сильно заметало, пурга в тех широтах – дело обычное. Однажды, когда я училась в пятом классе, нас повезли на слёт «в город». Дело было девятнадцатого мая, в День пионерии. В пути наш автобусик замело, пришлось вызывать помощь, нас вывезли на вездеходе в близлежащую военную часть. А домой на другой день вообще доставили на БТРе и в школу ходить не велели. Вот это было приключение!

— И часто так заметало, тем более в мае?

— Не всегда уж экстремально, однако бывало. Зимой двухметровые сугробы — почти норма, чистить дороги выходили и люди, и тракторы. Правда, тросы между домами во время непогоды не натягивали, не припомню такого. Мы и на рыбалку на залив зимой ходили, сидели над лунками. Здесь тоже так делают, но тамошний улов сильно не похож был на местный. В основном шла корюшка, рыбка, издающая неповторимый аромат свежих огурцов. Клевало часто, и ловили столько, сколько было нужно. Там же Императорская гавань, Татарский пролив, есть где рыбе разгуляться.

— Какие названия! Но ловили, наверное, кого-то и покрупнее корюшки?

— Помню, летом в походе с классом для ухи поймали пару горбуш в речке со странным именем «Ма». Там много названий китайского или японского происхождения, хотя и в Подмосковье встречаются непонятные названия типа «Пра» или «Цна». Но правил не нарушали, рыба тогда на нерест не шла, во всяком случае, наши горбуши икры не имели, хотя, кто знает, может, это были «мальчики».

— Какая-то страна деликатесов!

— Вижу, хотите спросить про икру. Ели, хотя и не всегда, родители иногда покупали трёхлитровую банку этого добра. Ничем особенным этот продукт не считался, часто звучало приказание съесть пару бутербродов, или «на улицу не пойдёшь». Коренному населению, нанайцам и другим малым народностям, разрешалось круглый год заниматься рыбным промыслом, излишки они продавали. Детство, конечно, было сказочное, ведь и телевизоров на Дальнем Востоке тогда просто не было, первую «тарелку» — «Орбиту», поставили только в 1970 году к празднику – столетию Владимира Ильича Ленина. Телевизор я видела летом в Севастополе, приезжая на каникулы. А в Советской Гавани только крутили кино, в ДК и школе часто проводились вечера, концерты и велась другая активная «светская жизнь».

— Хорошо было без телевидения?

— Огромный плюс, нет стимула сидеть дома. А мне повезло ещё и несколько дней пожить на настоящем военном крейсере, с папой, когда родился мой младший брат. Несколько дней мама провела в больнице, и меня не с кем было оставить. Жила в каюте с иллюминатором, конечно, обедала в кают-компании (не без знаменитых макарон «по-флотски»), училась там играть в настоящий бильярд. И по палубам вдоволь походила, на всю жизнь запомнила эту свою «квартиру»!

— Как добирались с Дальнего Востока до Севастополя, самолётом, конечно?

— Самолётами! Первым была маленькая «Аннушка» — АН-24, на нём летели до Хабаровска, во время воздушной «болтанки» шепча «хоть бы долететь, хоть бы долететь», поскольку молиться тогда не умели. Потом уже на большом пассажирском самолёте, ТУ- 104 – до Москвы, оттуда ещё одним самолётом, до Симферополя, а там уже наземным транспортом – до родного Севастополя. Сейчас от Советской Гавани до Хабаровска сделали автомобильную дорогу через горы Сихотэ-Алинь, и одним самолётом меньше можно обойтись, хотя при местных погодных условиях неизвестно, что будет надёжнее.

— Сразу вспоминается «Машины не ходят туда, бегут, спотыкаясь олени»…

— Нам всегда напоминали, что мы живём на самом краю страны, и у нас здесь начинается день. Да, ходили там и очень теперь известные песни, ставшие «зековским» фольклором, хотя написаны они были в большинстве своём людьми, далёкими от этой «касты». Порт Ванино находился от нас недалеко, в хорошую погоду был виден Сахалин. Довольно часто приходилось видеть заключённых, возвращающихся с работы под конвоем военных с собаками. Такие уж места.

— Вроде, ничто в Ваших воспоминаниях не предвещает «библиотекарскую» долю.

— Я довольно долго чтением не увлекалась, но вдруг мне попалась какая-то книга (не помню названия), от которой не смогла оторваться, пока не «проглотила» её полностью. С тех пор читала «запоем». Вот и поступила в Институт культуры в Хабаровске, думая, что, находясь целый рабочий день в библиотеке, смогу спокойно, без помех читать любые книги. Ошибалась, как выяснилось…

— Что заставило Вашу семью покинуть этот неповторимый, хотя и суровый край?

— Кочевая военная судьба. В сентябре я поступила в Хабаровске в институт, а в ноябре родителей перевели снова в Севастополь. Пришлось и мне переводиться куда-то поближе к ним. Очень мечтала учиться в Ленинграде, но не получилось, зато Харьков принял с распростёртыми объятиями. В нашей семье привыкли к переездам издавна. Один из моих прадедушек работал мастером по нефтедобыче в Баку, когда там только начинался нефтепромысел, под его началом было целых сорок рабочих, хотя образование он имел только начальное – четыре класса. А другой прадедушка – фельдшер – заразился и погиб на посту, как и знаменитый в наших местах доктор Каган. Прадедушка поработал в разных городах России, и в Пензе бывать довелось. Кто знает, возможно, и с Иваном Ивановичем Лажечниковым там встречался, дело-то было в девятнадцатом веке. Мир продолжает быть тесным…

— Каким же образом Вы здесь-то оказались?

— Самым банальным, мой муж – житель Воскресенска. Приезжала сюда к другим своим дедушке с бабушкой, кстати, в город химиков они попали неслучайно. Мой дед- Соколов Юрий Сергеевич, был специалистом по строительству химических заводов. Закончив с отличием институт в Баку, он работал на Кавказе, на военных заводах Урала, затем после войны поднимал из руин химические заводы в Лисичанске и Днепродзержинске (Украина). Был направлен главным инженером на строительство химических производств в Китае и Монголии. Всего не перечислить. Перед пенсией он трудился на строительстве химкомбината, жалко, рано ушёл из жизни. За 10 лет моя мама училась в 8 школах. Вот это география!

Переехав в Воскресенск, я работала в библиотеке профкома химкомбината сначала методистом, потом заведующей. Если бы в государстве постоянно поддерживался такой же строгий порядок, какой присутствует в библиотечных фондах, думаю, мы жили бы в другой стране, где невозможна коррупция. Шутки шутками, но скрупулёзность регистрации книг позволяет поддерживать идеальный порядок, и любое издание можно найти очень быстро, это обеспечивает надёжный справочный аппарат.

— А я Вас себе представляю в основном творческим работником, краеведом, организатором «Литературных гостиных».

— Это, конечно, занятия увлекательнейшие, а краеведением я начала заниматься уже очень давно, познакомившись с Александром Сусловым, исследования которого читала с искренним интересом, ведь это – не отвлечённый материал, а настоящая история здешних мест. И, приглашая для участия в мероприятиях интересных людей, особенно имеющих отношение к нашему району, просто обречена была заняться кое-какими историческими вопросами. Очень благодарна нашему земляку, Александру Лебедеву, который познакомил меня не только с потомком А.С.Пушкина, Александром Кологривовым, но и помог наладить связь с семьёй князей Ливен — потомками последних владельцев Воскресенских усадеб Спасское и Кривякино. Поддерживая постоянный контакт с Валентиной Никитичной Ливен, проживающей во Франции, с помощью Ольги Владимировны Севастьяновой, которой очень благодарна, я смогла собрать бесценные факты и уникальные фотографии. Этот обширный материал позволил мне, с одобрения семьи Ливен, написать книгу об этих потрясающих людях, хотя, думаю, это мой первый и последний литературный опыт подобного рода.

— Члены семьи Ливен сюда ведь приезжали?

— Да, несколько раз. Это было чрезвычайно трогательное зрелище – их встреча с «дворянским гнездом» предков — они плакали, обнимали берёзы, целовали перила усадьбы, о которой столько слышали от своих родителей. Говорят, только нам, русским, свойственна болезнь под названием «ностальгия», ведь эти люди впервые посетили Россию, но чувства, внушённые им старшим поколением, сохранили удивительную свежесть…. Очевидно, не будет больше на нашей земле «Ливеновских чтений», молодое поколение, широко рассеявшееся по миру, уже плохо владеет русским языком.

— Кто бы мог подумать, что работа библиотекаря чревата и такими сюрпризами?

— И приятными, и не очень. Сейчас читающей публики не чрезмерно много, а когда-то за книгами выстраивалась длиннющая очередь, у тех, кто выдавал литературу, к концу рабочего дня пальцы не сгибались от постоянного напряжения – формуляры заполняются и сейчас «вручную». В советские времена действовали многочисленные пункты выдачи книг «на местах» — библиотеки- передвижки. На нашем Химкомбинате их насчитывалось более семидесяти.

— Ого, огромный масштаб, по-моему!

— Очень приличный! Сейчас в работе многое изменилось – появились новые современные возможности. Но по-прежнему много времени уделяется творческой работе. Не хочется «снижать планку» мероприятий. Неизменное удовольствие получаешь от общения с творческими людьми, поэтому на работу всегда иду с радостью.

— А я всегда с радостью посещаю Ваши мероприятия, и неизменно восхищаюсь той естественностью, с которой Вы умеете подать материал, общаясь как с малой, так и с большой аудиторией. И уверена, что «планку» снизить Вам просто уже не удастся!

Беседовала Елена Хмырова

#нерабочеенастроение #отпервоголица #куйбышевец #воскресенск #интервью